Протоиерей георгий шмид. описание иконы рождества христова. Икона "Рождество Христово": описание, значение Икона рождество господа нашего иисуса христа значение
Бог, во Христе, явился нам небывалым и непостижимым образом. Языческие народы могли себе представить Бога великого, Бога небесного, как бы воплощающего все великое, величественное, дивное, о чем человек может мечтать на земле. Но только Бог мог открыться человеку, каким Он открылся в Рождестве Христовом: Бог стал одним из нас. Но не в славе, а в немощи; беспомощным и обездоленным; уязвимым и как будто побежденным; презренным для всех, кто верит только в силу и в земное величие. В эту первую ночь, когда Бог стал человеком, когда Самый Живой Бог обитал плотью среди нас на земле, Он приобщился к самой тяжелой человеческой обездоленности. Никто не принял Его Мать под кров свой; все сочли Его чужим, все отослали Его на далекий, бесконечный путь, который простирался перед странниками без крова и без привета. И они пошли – и в эту первую ночь Христос приобщился всем тем, которые из века в век проходят через жизнь и телесно, и духовно отброшенными, презренными, нежеланными, исключенными из человеческого общества. А таких людей в истории человечества – несметное количество. Одиночество – страшное, жгучее, убийственное одиночество, которое снедает сердца стольких людей, было долей Пречистой Девы Богородицы, Иосифа Обручника и только что родившегося Христа. Он был чужой, никем не желанный, исключенный и выброшенный. Это – начало пути Его; и на этом пути Он приобщился, как я сказал, всем, кто так живет и в наше время, чужим среди людей, которые должны быть для них братьями; презренны они, побеждены – подлостью, трусостью и злобой человеческой. Уязвимы они по хрупкости своей, по беззащитности своей. Наше дело, христиан, увидеть в них образ Того Бога, Которого мы благоговейно сегодня чтим, и таких принять, как мы приняли бы теперь Христа, если бы Он явился перед нами обездоленным, уязвимым, беспомощным, презренным, ненавидимым, гонимым.
Вот каким явился перед нами Бог, потому что Он захотел стать одним из нас, чтобы ни один человек на земле не стыдился своего Бога: будто Бог так велик, так далек, что к Нему приступа нет. Он стал одним из нас в нашем унижении и в обездоленности нашей; и Он не постыдился нас, “стал как мы все”, не только по материальной, земной, физической обездоленности, не только по душевной оставленности любовью людской, но потому, что Он сроднился – через Свою любовь, через Свое понимание, через Свое прощение и милосердие, – Он сроднился и с теми, которых другие от себя отталкивали, потому что те были грешниками. Он пришел не праведных, Он пришел грешников возлюбить и взыскать. Он пришел для того, чтобы ни один человек, который потерял к себе самому уважение, не мог подумать, что Бог потерял уважение к нему, что больше Бог в нем не видит кого-то достойного Своей любви. Христос стал Человеком для того, чтобы все мы, все без остатка, включая тех, которые в себя потеряли всякую веру, знали, что Бог верит в нас, верит в нас в нашем падении, верит в нас, когда мы изверились друг во друге и в себе, верит так, что не боится стать одним из нас. Бог в нас верит, Бог стоит стражем нашего человеческого достоинства. Бог – хранитель нашей чести, и ради того, чтобы мы могли в это поверить, это увидеть воочию, наш Бог становится обездоленным, беспомощным Человеком. Только те, которые верят в силу и ни во что иное, только те, которые верят в свою праведность, не найдут пути к Нему, пока не покаются, пока не увидят, что смирение, любовь, жалость, милосердие – закон жизни.
Но во Христе не только явился нам Бог с Его любовью, верой в нас, как страж нашего достоинства, как блюститель нашей правды – Он явил нам величие человека. Если Бог мог сущностно стать Человеком, неужели мы не понимаем, как велик человек? Неужели не понимаем: человек так велик, что Бог может стать Человеком и человек остается собой? И что так велика тварь, которую Бог призвал к бытию, что человек может вместить в себя Бога? И что вещество, наша плоть, наша кровь, кость наша, всё вещество наше способно быть Бого-носным, соединиться с Божеством и остаться собой? И явиться нам в славе, величии, которого мы не видим, но которое видит Бог, ради которого Он нас сотворил и все сотворил?
Всмотримся в этот образ Воплощения: Христос нам явил смирение и любовь Божию, веру Божию во всю тварь, в нас, грешников, падших, и нам явил одновременно, как мы можем быть велики и как глубока, бездонно глубока тварь Господня. Вот с этой верой мы можем жить, можем становиться людьми во всю меру Христова воплощения, и рассматривать мир, в котором мы живем, не только как мертвый материал, а как то, что призвано стать в конце концов как бы видимым одеянием Божества, когда Бог станет всем во всем.
Какая слава, какая радость и надежда! Воспоем с благоговением, любовию и трепетом Рождество Христово; оно для нас жизнь вечная уже на земле, и оно – слава всего тварного в вечности на небеси. Аминь!
Митрополит Антоний Сурожский. Рождество Христово. 1970 г.
Протоиерей Георгий Шмид.
ОПИСАНИЕ ИКОНЫ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА.
«Иди со звездою, прославь с пастырями,
ликуй с ангелами, воспой с архангелами,
да состоится общее торжество небесных и земных сил»Св. Григорий Богослов.
Икона являет собой связующее звено между вочеловечением
и новым возвращением на землю,
между первым и вторым пришествиями Господа.
Икона не только живо хранит память о совершившемся вочеловечении, -
она постоянно напоминает нам и о предстоящем втором пришествии Господа.
Вот почему в Восточной Церкви икона Христа считается
неотъемлемым элементом христианского вероисповедания
и в ней усматривается «сокращённый» символ веры.Иконе Рождества Христова присущи две характерные особенности: (а) она не служит иллюстрацией того или иного отдельного текста, относящегося к этому Празднику; основой для её изобразительного содержания служат как Св. Писание так и Св. Предание, в силу чего она наглядно показывает и раскрывает догматическое содержание и смысл Рождества во всей его полноте; (б) по своим краскам и по богатству деталей это одна из самых радостных праздничных икон.
Прототипом для классического перевода иконы Рождества Христова послужили изображения этого события на ампулах, небольших сосудиках, в которых паломники приносили домой из Святой Земли масло от лампад, горевших на святых местах. Время их происхождения – IV-VI вв. На них изображались те Евангельские события, на местах которых они изготавливались. Напомним, что на месте Рождества Христова имп. Константин построил храм, криптой которого являлась сама Вифлеемская пещера. В ней и была, как полагают, изображена с предельной исторической точностью та сцена Рождества Христова, которую повторяют ампулы, и которая легла в основу нашей иконографии этого Праздника. Классический перевод иконы Рождества выглядит следующим образом: в центре, на фоне горок, пещера с новорожденным Спасителем в яслях. Над яслями склонились вол и осёл; рядом на одре возлежит Божия Матерь; наверху – ангелы и звезда; с одной стороны от пещеры волхвы идут или едут на поклонение, с другой – пастухи. Внизу по углам обычно изображаются две сцены: это омовение Младенца и сидящий в глубоком раздумье Иосиф, перед которым стоит сгорбленный старик с палкой.
Нетрудно заметить, что в своей описательной части икона соответствует кондаку Рождества: «Дева днесь Пресущественного рождает и земля вертеп Неприступному приносит, ангелы с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют, нас бо ради родися Отроча младо, Превечный Бог».
Теперь обратимся от изобразительной части иконы к её содержанию. Здесь можно чётко выделить два аспекта: 1) икона раскрывает сущность события – т.е. факт непреложного вочеловечения Бога: она ставит нас перед видимым свидетельством основного догмата христианской веры и целым рядом своих деталей подчёркивает в равной степени как Божество так и Человечество воплотившегося Слова; 2) образ показывает нам воздействие этого события на естественную жизнь мира, словно даёт перспективу всех его последствий. По словам св. Григория Богослова, Рождество Христово «не праздник создания, но праздник воссоздания», т.е. обновления, освящающего весь мир. В Боговоплощении вся тварь получает новый смысл своего бытия, лежащий в конечной цели её существования, в её грядущем преображении. Вот почему вся тварь принимает участие в совершившемся событии и вокруг новорожденного Богомладенца мы видим представителей всего созданного мира, каждого – в подобающем ему служении, или, более точно – благодарении. Прислушаемся, как осмысливает эту тему песнопение Праздника: «Что Ти принесем, Христе, яко родился еси на земли яко человек нас ради; каяждо бо от Тебе бывших тварей благодарение Тебе приносит: ангели пение, небеса звезду, волсви дары, пастырие чудо, земля вертеп, пустыня ясли, мы же Матерь Деву…». К сказанному икона добавляет ещё приношение от мира животного и мира растительного.
Смысловым и композиционным центром иконы, с которым так или иначе соотносятся все детали, является Младенец: повитый пеленами, Он лежит в яслях на фоне тёмной пещеры, в которой родился(1). Так образ являет нам две основные идеи праздника Рождества, которые пронизывают всё посвященное ему богослужение – это радость всего мира, вызванная явлением в этот мир Всемогущего Бога, и «истощание» Бога ради спасения людей, Его «уничижение». Над Младенцем, словно высокая сень, нависла чёрная бездна Вифлеемской пещеры. Её мрачный цвет и светящиеся белизной одежды Христа напоминают о мире, поражённом грехом по вине человека, в котором воссияло Солнце Правды. Отсюда – двоякая символика пещеры: это и символ сокровищницы, в которой лежит «небесная жемчужина» - Христос, и место упокоения Христа: в ней положили Его мертвое тело после смерти на Кресте. Поэтому белые одежды Младенца и Его ясли напоминают нам одновременно о погребальных пеленах и каменном гробе.
Если упоминание о пещере заимствуется из предания, то о яслях и пеленах говорит Евангелист Лука: «и спеленала Его и положила в ясли» (Лк 2:7). Далее он же указывает на ясли и пелены как на отличительный признак, данный ангелом, по которому пастухи должны были узнать в Младенце своего Спасителя: «И вот вам знамение: вы найдёте Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (Лк 2:12)(2). Согласно тексту богослужебной стихиры Праздника ясли являются приношением Богомладенцу от пустыни. Его значение раскрывает св. Григорий Богослов: «Преклонись перед яслями, через которые ты, сделавшийся бессловесным, воспитан Словом» (т.е. возрастаешь, питаясь евхаристическим хлебом). Пустыня (в данном случае пустое, ненаселённое место), предоставившая убежище Спасителю, Которого мир не принял от рождения, был исполнением Ветхозаветного прообраза – пустыни, в которой был явлен прообраз Евхаристии – манна. Одождивый еврейскому народу манну – небесный хлеб – Сам стал евхаристическим хлебом – Агнцем, возносимым на жертвеннике, прообразом которого и являются ясли, приносимые в дар Младенцу Новозаветной пустыней.
Воплощение Бога началось и кончилось уничижением. «Не скиптры и престолы, но последняя нищета; что бо хуждше вертепа, что же смиреннейшее пелен». Пещера, ясли, пелены, о которых говорят свящ. тексты и которые наглядно показывает нам икона – указания на кенозис Божества, Его истощание, на крайнее смирение Того, Кто невидимый естеством, становится видимым плотью человека ради, рождается в пещере, повивается пеленами, предвозвещая Свою смерть и погребение, гроб и погребальные пелены.
В пещере, у самых яслей, мы видим вола и осла. В Евангелиях о них не упоминается. Тем не менее, на всех изображениях Рождества Христова они находятся в непосредственной близости к Богомладенцу. Их расположение в самом центре иконы указывает на важность, которую придаёт Церковь этой детали. Исчерпывается ли их присутствие на иконе чисто практической необходимостью (на осле ехала Божия Матерь, а вола Иосиф привёл на продажу для покрытия расходов)?(3) Максимально близкое расположение бессловесных к Богомладенцу скорее указывает на исполнение пророчества Исайи: «Вол знает владетеля своего, и осёл ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет» (1:3). В жилищах человеческих не нашлось места для воплотившегося Бога, как и потом – «Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф 8:20); единственное место, которое отвёл народ иудейский новорожденному Христу, стали не их сердца, а Голгофский Крест… На жертвенное служение Новорожденного Спасителя указывает и то, что вол и осёл являлись «чистыми» животными, которых приносили в Иерусалимском Храме в жертву: они, две Ветхозаветные жертвы, склонили свои головы над Одной Новозаветной … Пещера и ясли, в которых возлежало Слово, - жилище животных; их присутствием икона напоминает нам пророчество Исайи и приглашает нас к познанию и разумению совершающейся тайны Домостроительства Божия.
Однако, не Младенец и не ближайшее Его окружение обращает на себя в первую очередь взор, обращённый к иконе. Наше внимание приковывает к себе положение Божией Матери и Ёе место на иконописном пространстве. Этим подчёркивается роль и значение, которые придаёт Церковь Пресв. Деве Марии в Рождестве Христове. Оно созвучно пониманию Рождества как Праздника воссоздания: Пресв. Богородица – «всех земнородных обновление», новая Ева. Как первая Ева стала матерью всех живущих, так новая Ева стала Матерью всего обновлённого человечества, обоженного через вочеловечение Сына Божия. При этом важно помнить: Воплощение есть не только дело воли Божией, но и свободной воли и веры Приснодевы Марии. В этом отношении между волей и верой первой и второй Евы существует принципиальное отличие: первая Ева, мать всех живущих, приняла слова искусителя в райском состоянии, в состоянии безгрешного человека; вторая Ева, избранная Богом Себе в Матерь, приняла эту весть в состоянии падшего человечества. Следовательно, это избрание не отделяет Её от остального человечества, от Её предков и сородичей по плоти, святых или грешных; Она представляет Собою то лучшее, что в них есть. Богоматерь – высшее благодарение Богу, приносимое от лица всего творения Богу. Этим приношением, в лице Божией Матери, падшее человечество даёт свое согласие на свое спасение через Боговоплощение. Икона Праздника наглядно подчёркивает эту роль Богоматери, когда выделяет Её среди всех остальных фигур Её центральным положением, а иногда и размерами. На многих иконах Рождества образ Богородицы – самый масштабный; этим подчёркивается не только Церковное осмысление Её значения в истории Боговоплощения - налицо противопоставление крохотной фигурке спеленатого Христа, «умалившего Себя человек ради» (Флп 2:7).
Положение Божией Матери преисполнено глубокого смысла и непосредственно связано с догматическими проблемами той или иной эпохи. Как правило, Она изображается возлежащей непосредственно возле Младенца на одре, но обычно уже вне пещеры. Изменения в Её положении подчёркивают – в соответствии с необходимостью – то Божество, то человечество Спасителя. Так, иногда Она изображается полусидящей – этим указывается на отсутствие у Неё обычных для рожениц страданий и, следовательно, на девственность рождества и Божественное происхождение Младенца (против несториан). Но в подавляющем большинстве икон Рождества Христова изображение Богоматери выказывает сильное утомление: опираясь на локоть, Она развернулась в противоположную от яслей с Младенцем сторону – Она словно отдыхает от свершившегося чуда. Но это утомление – не есть результат обычных страданий во время родов: оно призвано напоминать нам о непреложном человечестве Младенца. Величие и торжественность происшедшего, так же как и непостижимость акта вочеловечения Бога подчёркнуты красным огненным ложем, обволакивающим Богоматерь.
Итак, центральную группу иконы Рождества составляют Богомладенец и Его Пречистая Матерь; вокруг них расположены многочисленные детали, призванные свидетельствовать о самом Воплощении и о Его воздействии на весь тварный мир.
Вверху справа – ангелы, они выполняют двойное служение: славословят и благовествуют. Вот почему одни из них обращены кверху и славят Бога, другие наклонены вниз, к пастухам, которым возвещают Радостную Весть (Лк 2:10-11)(4). По преданию, стада, пасшиеся по дороге из Вифлеема в Иерусалим, предназначались для храмовых жертв. Поэтому пастухи жертвенных животных первыми среди людей узнали о рождении Мессии, Который взял на Себя все грехи мира. Это простые неискушённые люди, с ними горний мир входит в общение непосредственно в их обыденной рабочей жизни, делая их свидетелями совершившегося чуда. Они внимают ангельской вести; часто один из них играет на свирели, присоединяя тем самым человеческое искусство, музыку, к ангельскому хору(5).
С другой стороны от пещеры – волхвы, ведомые звездою. Её длинный луч указывает прямо на пещеру. Этот луч связывает звезду с частью сферы, выходящей за пределы иконы – символическим изображением горнего мира. Так икона показывает нам, что звезда эта не только космическое явление, но и носительница Вести, исходящей из горнего мира, Вести о том, что «на земле родился Небесный».
Тайна Боговоплощения была открыта неграмотным пастухам непосредственно от Ангела; волхвы же, как люди науки, д.б. проделать долгий путь от знания относительного к знанию абсолютному через изучаемый ими предмет. Согласно св. Василию Великому персидские астрономы из поколения в поколение передавали пророчество Валаама о звезде(7). Вот почему на утрене под Рождество читается в каноне: «Волхва древле Валаама словес ученики мудрые звездоблюстители радости исполнил еси». Звезда является т.о. и исполнением пророчества и тем космическим явлением, изучение которого привело мудрейших из людей «кланятися Солнцу правды». Она – тот свет, который был скрыт от евреев, но воссиял язычникам. Согласно этому Церковь видит в пастухах, первых сынах Израилевых, поклонившихся Младенцу, - начаток Церкви еврейской, а в волхвах – начало Церкви из язычников. Дары волхвов, принесённые Младенцу – «искушено злато яко Царю веков, и ливан яко Богу всех; яко тридневному же мертвецу, смирну Бессмертному» - предрекают Его смерть и Воскресение. Поклонением волхвов Церковь свидетельствует, что она принимает и освящает всякую человеческую науку, идущую к ней, если только относительный свет вне-христианского откровения приводит тех, кто ему служит, к поклонению истинному свету. В этой связи интересная деталь: волхвов обычно изображают разных возрастов, чем в особенности подчёркивается, что откровение даётся людям независимо от возраста и жизненного опыта.
В нижнем углу иконы две женщины купают новорожденного Младенца. Эта сцена основывается на Предании, которое также передают два апокрифических евангелия – псевдо-Матфея и псевдо-Иакова. Две женщины – повивальные бабки, которых Иосиф привёл к Божией Матери. Эта сцена из повседневной жизни ясно подчёркивает человечество родившегося Младенца: Он, Как и всякий новорожденный, подвержен естественным требованиям человеческой природы. Однако, существует и другое толкование: повивальные бабки являются также и свидетельницами Его божественного происхождения. По Преданию они опоздали и не присутствовали при самом Рождестве и одна из них, праведная Саломия (изображается на иконе с венчиком) не поверила, что у Девы может родиться Младенец. За свое неверие она была наказана: у неё отнялась рука, дерзнувшая удовлетворить её любопытство. Раскаявшись и прикоснувшись к Младенцу, она исцелилась.
Ещё одна деталь иконы особенно подчёркивает, что в Рождестве Христовом «побеждается естества чин»: это Иосиф. Он не входит в центральную группу с Младенцем и Его Матерью – он не является отцом и подчёркнуто отдалён от Неё. Перед ним, под видом сгорбленного старика-пастуха, стоит искушающий его диавол. Иногда его изображают с маленькими рожками или с хвостиком. Значение Праздника как «воссоздания» придаёт особый глубокий смысл присутствию диавола и его роли как искусителя. Здесь икона, основываясь на Предании, передаёт также и содержание некоторых богослужебных текстов, в которых говорится о сомнениях Иосифа и его смутном психологическом состоянии. Последнее выражается на иконе его горестной позой и подчёркивается чёрным пятном пещеры, на фоне которой иногда изображается Иосиф. Предание, передаваемое также апокрифами, повествует о том, как диавол, искушая Иосифа, говорил ему: «как из этой сухой палки не м.б. листвы, так у Девы не м.б. потомства». И тотчас палка процвела. Аргумент диавола: «это невозможно, потому что противоречит законам природы» - принимая различные формы, постоянно возвращается, походя через всю историю Церкви; на нём основывались многие ереси. Поэтому в лице Иосифа икона вскрывает не только его личную драму, но и драму общечеловеческую, драму столкновения двух миропониманий, двух мироощущений: того, для которого нет другого мира, кроме плотского, постижимого разумом, которое не может согласовать человеческие мысли и чувства с тем, что «паче слова и разума», и того, которое ощущает соприкосновение с миром сверхъестественным, в результате чего просвещается и осмысливается. На одних иконах Божия Матерь изображается смотрящей на Младенца, слагая в сердце Своём всё сказанное о Нём, или прямо перед Собой на внешний мир; но на других Она смотрит на Иосифа, словно выражая Своим взглядом сострадание к его состоянию. Так Церковь призывает нас терпимо и сострадательно, а не враждебно, относится к человеческому неверию и сомнению.
Таково изложенное в общих чертах содержание иконографии Рождества Христова, установленное каноном Православной Церкви. Отступление от этого неизбежно приводит к искажению и утере главного в Св. Писании и в иконографии – исторической действительности и догматического содержания. Так, западная иконография более склонна к замене последнего бытовым и сентиментальным, чем сводит содержание Праздника к трогательной семейной сцене. В итоге такое понимание Рождества Христова не возвышает наш ум и чувства к познанию тайны Боговоплощения, а низводит эту тайну до нашего житейского уровня. Оно оставляет нас в обычном нашем состоянии, озабоченными нашими мирскими трудностями, не указывая нам пути к их разрешению.
Икона Рождества Христова не исключает человеческого, мирского и психологического элементов: мы видим и человеческое знание (у волхвов), труд и искусство (у пастухов), и естественное человеческое чувство (у Иосифа). Но эта естественная человеческая жизнь мира изображена в её соприкосновении с миром сверхъестественным, в силу чего всякое явление человеческой жизни находит своё место, осмысляется и просвещается. Так икона возвышает ум и чувства к созерцанию и познанию тайны Боговоплощения, делая нас участниками духовного торжества.
(1) В Евангельских повествованиях об обстоятельствах Рождества Христова пещера не упоминается: о ней мы узнаём из Предания. Древнейшее из известных письменных свидетельств о ней относится ко II веку: в своей книге «Диалог с Трифоном иудеем» (ок. 155-160 гг.) св. Иустин Философ сообщает, что «т.к. Иосифу не было места, чтобы остановиться в этой деревне, он устроился в пещере, недалеко от Вифлеема».
(2) По некоторым свидетельствам, ясли, в которых был положен новорожденный Христос, просуществовали до IV в. В начале V в. блаж. Иероним не без сожаления писал: «О, если бы мне было дано видеть ясли, в которых возлежал Господь! Но увы, из-за чувства благоговения ко Христу, мы убрали глиняные ясли и заменили их серебряными. Но для меня насколько ценней те, которые убрали … Тот, Кто родился в них, осуждает серебро и золото …».
(3) См. Четьи Минеи, декабрь.
(4) Иногда небесных вестников изображают в виде трёх коленопреклонённых фигур, покровенные руки которых выражают готовность принять Святыню.
(5) Другой вариант: сцена с пастушком, играющим на свирели и собирающим вокруг себя послушных овец, как будто изолирована от других композиций: здесь нет ни поклонения, ни удивления и страха перед случившимся. В то же время его красные одежды, повторяющие цвет ложа Богоматери, приобщают его «таинству странному и преславному». Слушая благовествующего ангела, пастух, словно наполняет всё произведение тихой музыкой, сообщающей о великой радости обновления всего «тварного» мира, который «воплотившееся Слово» приводит к состоянию блаженства и покоя.
(6) Волхвов считали языческими царями (Ис 60:3; Пс 71:10), представителями трёх возрастов человеческой жизни и трёх рас Земли.
(7) Звезда вообще ассоциировалась с приходом на землю Мессии – Христа. Она указана в пророчестве Валаама: «Восходит звезда от Иакова» (Чис 24:17), а также в Откр (22:16), где Христос назван «звездою светлою и утреннею», озарившей землю светом евангельского дня.
www.vladimirsobor.spb.ru
| 08 января 2014 года |
Автор Вера Всеволодовна Донец - искусствовед, лектор, автор ряда монографий и статей об истории русского изобразительного искусства. Ее лекции в Третьяковской галерее неизменно пользуются огромной популярностью.
В пещере показаны ясли (кормушка для скота) со спеленатым Младенцем, причем сияющая белизна пелен новорожденного явно противопоставлена темноте пещеры и пространства самих яслей, со всей очевидностью напоминающих гробницу.
Снова и снова в иконе явлена мысль о том, какую великую радость торжества над смертью несет миру Рождество Христа, Его грядущая Искупительная Жертва. Кроме того, мрак пещеры символизирует тленный мир, в котором воссияло Солнце Правды - пришедший на землю Спаситель.
В ясли с возлежащим Младенцем заглядывают вол и осел, символы иудейского и языческого народов, которым равно принес спасение Христос. Образы этих животных соотносятся с пророчеством Исайи: «Вол знает владетеля своего, и осел - ясли господина своего; а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет» (Ис. 1:3). Вол и осел являют собой не только слушание проповеди Христовой, но и трогательно показывают служение всякой твари своему Творцу - склонившись над Младенцем, животные греют Его своим дыханием.
Вверху над горками, с левой стороны, показаны едущие на конях (или, иногда, пешие) волхвы - первые язычники, поклонившиеся Христу. Их, как правило, ведет ангел, указывая на путеводную Вифлеемскую звезду, к ней же устремлены взгляды и радостно вскинутые руки волхвов. Ее лучи осеняют Младенца Христа, возлежащего в пещере, словно указывая на Того, Кому спешат поклониться и люди, и ангелы. Иногда справа еще раз показывали волхвов, отбывающих после поклонения Христу в «земли свои». Но, как правило, в центре и справа наверху на иконах Рождества писали славословящих Христа ангелов, несущих весть о Его Рождении роду человеческому (изображенному в лице пастухов). Как образ ликующего человечества, представала чуть ниже, справа, фигура юного безбородого пастуха, трубящего в рожок и словно возвещающего: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, и в человецех благоволение» (Лк. 2:14). Предание сохранило имена некоторых пастухов (их количество было различным в разных вариантах композиции, от одного до нескольких) - Мисаил, Ахеил, Кириак и Стефан. Известны и имена трех волхвов (прорицателей, книжников, царей), принесших Младенцу Христу в дар золото (символ царствования), ладан (символ Божественной благодати и святости) и смирну (аромат для умащения тел усопших, напоминание о предстоящей Жертвенной смерти). Волхвы представляли три возраста, а по некоторым толкованиям, и три земных расы, в единстве славящих Господа: на иконах изображали умудренного старца Каспара, зрелого мужа Балтазара и юношу Мельхиора.
В нижней части краткого иконописного варианта Рождества Христова изображали погруженного в задумчивость Иосифа Обручника и, правее, - сцену омовения Младенца двумя служанками. Перед Иосифом стоит и беседует с ним некий старец, называемый пастырем (пастухом): «стоит пастырь сед и плешат [плешив], - гласит старинное руководство для иконописцев, - риза козлятина мохната, в руке костыль, а другую к Иосифу протянул».
Есть несколько версий, истолковывающих эту довольно странную фигуру: в старце видят то одного из пастухов, то пророка Исайю, предсказавшего Рождение Спасителя, то злого духа, искушающего Иосифа сомнениями в непорочности Девы Марии (а кривой посох в таком случае символизирует лживые домыслы).
На некоторых иконах обозначено имя старца - Анень, что аналогично латинскому «аноним» и означает «некто», или «никто». Сцена омовения Младенца весьма выразительно дополняет беседу старца с Иосифом - образ купели, провозвестие будущего Крещения, становится знаком победы над грехом, очищения человеческих душ от всяких сомнений и скверны. Иногда фигуры служанок, купающих Младенца Христа, помещали в центре, между старцем и Иосифом, и это решительное вторжение образа духовной чистоты словно разрывало путы искусительной беседы (или, при другом прочтении фигуры пастыря, наполняло разговор совершенно иным, светлым содержанием).
РАЗВЕРНУТЫЙ ИЗВОД ИКОНЫ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА
Развернутый извод иконы Рождества Христова, помимо уже перечисленных сцен, показывал и другие сюжеты, связанные с рожественской историей. Сложные многофигурные композиции состояли из множества сюжетов, объединенных в единое целое в пространстве иконы, но читающихся вполне самостоятельно.
Здесь могли быть сцены поклонения волхвов и принесения ими даров, их сон, в котором им явился ангел и повелел уходить из Вифлеема другой дорогой, не возвращаясь к царю Ироду. Нередко изображался и сон Иосифа, в котором ангел известил его о намерении Ирода избить младенцев в Вифлееме и повелел скрыться с Младенцем Христом и Матерью Его в Египте. С правой стороны иконы обычно показывали Бегство в Египет. В нижней части композиции были представлены трагические сцены избиения младенцев и праведников царем Иродом, иногда слева изображали, как царь обсуждает свой зловещий замысел с советниками-книжниками под сенью дворцовых палат. Справа также изображали сень - там, в храме, разворачивалась сцена убийства священника Захарии, отца пророка Иоанна Предтечи. Иоанн был старше Христа на полгода и тоже должен был быть убит по приказу Ирода, повелевшего уничтожить всех младенцев младше двух лет. Мать Иоанна, праведная Елизавета, успела убежать с сыном в пустыню, и на иконах Рождества часто показывают, как она спасается в пещере, преследуемая воином. Рядом с образом Елизаветы обычно писали так называемый Плач жен иерусалимских, напоминающий о пророчестве Иеремии: «Плач и рыдание и вопль великий, Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет» (Мф. 2: 17-18).
Рождество Христово с преподобными Дием и Евдокией на полях. Гуслицы. Конец XIX в. Дерево, левкас, темпера. 165х125 см. // Икона принадлежит к развернутой иконографии Рождества Христова, включающей многие эпизоды до и после этого события. Вверху - сцена Рождества, трактованная скорее как Поклонение Младенцу. Перед пещерой изображена Богоматерь, на ложе, развернутом вертикально. В среднем регистре явление ангела спящему Иосифу и бегство Cвятого Cемейства в Египет. Нижняя часть иконы - избиение младенцев в Вифлееме. На боковых полях - святые, обращенные в молении к Богоматери и младенцу Христу из главной сцены Рождества, слева - преподобный Дий, справа - преподобная Евдокия. Расширенная иконография Рождества Христова, подобная представленной на этой иконе, в русском искусстве популярна с XVI в. Изображение Рождества Христова как Поклонения младенцу Христу в русской иконописи получает распространение с середины XVII в. под влиянием западноевропейской иконографии. В.М. Сорокатый. ()
При всей праздничной, певучей яркости развернутых рождественских композиций, главной темой таких икон стала жертвенность - Богочеловека и человека-праведника, но безвинные жертвы ведут ко спасению, к райской радости, ею и дышит лучезарное пространство икон Рождества Христова.
Рождество Христово. 17 век. Нижний Новгород. Дерево, левкас, темпера. 91,5х59,5 см // Иконография принадлежит к развернутому варианту "Рождества Христова", включающему многочисленные сцены, сопровождаемые надписями, исполненными черной краской. Повествование о путешествии волхвов состоит из нескольких сцен. В сцене омовения младенца Христа подписано имя няньки: "Соломония". Редкой подробностью является надпись "аннинъ" - имя пастыря, стоящего перед Иосифом. Это имя соответствует представлениям о том, что данный пастырь является тем самым книжником Аненом, который обнаружил, что Мария беременна, и сообщил об этом первосвященникам. Ниже помещена сцена явления спящему Иосифу ангела, предупредившего его об угрожающей младенцу опасности. Правее - сцена бегства святого семейства в Египет, с водой на первом плане, по-видимому, изображающей Нил. Слева внизу царь Ирод в богатых палатах, перед ним "вельможи". В правом нижнем углу сцена убийства Захарии, отца Иоанна Предтечи, в алтаре храма. Выше - плачущая Рахиль и лежащий под деревцем спеленутый младенец. Над сценой избиения младенцев две сидящие в палате со спеленутыми младенцами "жены" утирают слезы платочками. Подобные детальные изображения Рождества особенно широко распространились во второй половине XVII в. Многие иконы Рождества данной иконографии и этого времени связаны своим происхождением с Поволжьем, в частности, с Ярославлем и Костромой. Композиция иконы хорошо уравновешена. Большую роль в ней играет пейзаж, в котором ритмично размещены отдельные сцены и группы персонажей. Зигзагообразные мазки, обозначающие лещадки, образуют орнаментальное заполнение пространства вокруг них. Броня воинов, части одеяний волхвов и Ирода, ясли, сосуды, крылья ангелов и кровли зданий исполнены по серебряной подложке черной штриховкой, напоминающей гравировку. Стиль иконы позволяет датировать ее второй половиной столетия. Она возникла в несколько консервативной среде. Краски иконы, их консистенция и цветовая композиция в целом напоминают об иконописи Нижнего Новгорода. Вероятно, памятник принадлежит искусству этого художественного центра. Икона представляет художественную, историко-культурную и музейную ценность. ()
СОБОР ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ
Тесно связаны с сюжетом Рождества Христова иконы, называемые
«Собор Пресвятой Богородицы» - это празднество свершается на следующий день после Рождества (26 декабря/8 января). Оно было установлено на VI Вселенском соборе (681 г.) и объединило прославление Иисуса Христа, «нашего ради спасения сшедшаго с небес», и восхваление родившей Его Богоматери.
Собор Богоматери; Россия. Тверь; XV в.; местонахождение: Россия. Москва. Дом-музей П.Д.Корина ()
Несмотря на то, что композиция «Собора Богородицы» издавна была известна в Византии, полное ее иконографическое воплощение появилось именно на Руси .
Сюжет иконы восходит к тексту Рождественской стихиры: «Что Ти принесем Христе, яко явился еси на земли яко человек?.. [Каждый] благодарение Тебе приносит: Ангели - пение, небеса - звезду, волсви - дары, пастырие - чудо, земля - вертеп, пустыня - ясли, мы же - Матерь Деву».
На иконах Богородица с Младенцем на руках представлена в полный рост, восседающая на троне в сиянии небесной Славы. С двух сторон к Ней обращены пастухи и волхвы с дарами, в верхней части иконы изображены ангелы, приносящие дар пения. В нижних углах показаны в порывистом движении фигуры, олицетворяющие «пробудившиеся» земные стихии - Землю (с пещерой-вертепом) и Пустыню с яслями. Иногда здесь же помещали персонифицированные изображения морей, ветров и сторон света.
Внизу, под престолом Богоматери, изображен человеческий собор, символизирующий Церковь земную. Пречистую Деву славят пророки и преподобные, весь земной род, представленный в соборном единении с миром небесным, с ангельским родом. Эту полноту Церкви, земной и небесной, олицетворяет Богородица, через почитание которой объединилась вся Божественная Вселенная.
И та всеобщая радость о Господе, которой наполнены рождественские песнопения, дышит в красках икон: «Радуйся, вся земле, и вси радуйтеся, праведнии...»
Собор Богоматери. Изображение воспроизводится по изданию: Иконопись Палеха из собрания Государственного музея палехского искусства. Palekh Icon Painting. State Museum of Palekh Art. М.: Прогресс, 1994. ()
Как складывалась иконография ? К какому веку установился канон в написании иконы? Какие иконописцы, иконописные школы в этом участвовали? Какие богословские трактаты брались за основу?
Об истории и значении иконографии Рождества Христова ПРАВМИР побеседовал со специалистом в иконописи иеромонахом Амвросием (Тимротом).
Иконография Рождества складывалась прежде всего на основе евангельских текстов, которые, как известно, относятся к I веку. О событии Рождества Христова писали евангелисты Матфей и Лука. Их параллельные повествования дополняют друг друга, создавая полный рассказ о воплощении Бога-Слова.
Конечно, догматическое осмысление этого события произошло позже, чем начала складываться иконография. Впрочем, Православная Церковь учит, что догматы существуют в жизни и вере Церкви изначально, то есть они не придуманы и не введены кем-то, но могли лишь быть по-новому словесно оформлены. Если говорить о догмате воплощения, то это эпоха христологических споров (V-VII вв.). А догматическая работа Церкви влияла также на иконографию.
Собственно иконография этого праздника начала складываться очень рано. Ее первые образцы мы находим в катакомбной живописи, прежде всего в катакомбах Рима. Эти фрески приблизительно датируются III-IV веками. В катакомбах довольно распространены изображения Девы с Младенцем, часто встречается сцена поклонения волхвов. Можно сказать, что мотив поклонения волхвов был отправной точкой для сложения позднейшей иконографии Рождества. Изначально поклонение волхвов изображалось следующим образом: Дева сидит с Младенцем на престоле, а волхвы подносят дары.
С художественной точки зрения катакомбная живопись очень проста, ее главный смысл символический: изобразить основные события, связанные с христианской верой.
_______________________________
Когда закончились гонения на христианство и оно стало признанной религией, в главных городах Римской империи были построены базилики, украшенные мозаиками. Наиболее ранние из сохранившихся – это мозаики римской церкви Санта Мария Маджоре. Это одна из известнейших базилик V века. Ее мозаики датируются примерно серединой этого столетия.
Здесь в сцене поклонения волхвов, безусловно, прослеживается преемственность с катакомбной живописью. Однако мастера, трудившиеся над украшением базилики, были опытными императорскими мозаичистами, и это уже не та доморощенная живопись, которую мы видели в катакомбах. Здесь и более сложная композиция: Младенец Христос восседает на престоле, рядом , сзади – ангелы, над головой Христа горит Вифлеемская звезда. Мы видим также град Вифлеем в виде некоего здания справа. Волхвы изображены в специфических персидских одеждах, основной особенностью которых были штаны: в античности такую одежду носили только в Персии. Поэтому волхвы всегда изображаются в штанах, сапожках, роскошных верхних одеждах и фригийских шапочках, наподобие турецкой фески.
— Кто такие волхвы? Почему они изображаются в виде людей разного возраста или национальности? Почему их трое?
— Евангелие не говорит, сколько волхвов пришло на поклонение Христу. Традиция же свидетельствует о трех волхвах, хотя на более ранних изображениях мы подчас видим и большее их число. Все же чаще их трое, так как это говорит о трех возрастах: молодость, средний возраст и старость. Также такое число волхвов может напоминать о трех ветвях потомства Ноя: семиты, хамиты и яфетиды. Последнее особенно ярко проявляется в живописи Возрождения, где один волхв изображен чернокожим, другой – европейского вида, а третий – азиатского. Символически приход волхвов означает обращение ко Христу языческих народов из далеких стран.
— Поклонение волхвов и пастухов произошло в разное время?
— О поклонении волхвов говорит только евангелист Матфей, у евангелиста Луки центральным моментом становится явление ангела пастухам, которые пасли скот на Вифлеемском поле. Оно до сих пор сохранилось и называется «Поле пастушков». Сейчас там стоит церковь в воспоминание о том, как ангел возвестил пастухам о рождении Христа. Они первыми услышали рождественскую песнь небесных воинств и пришли поклониться Богомладенцу в самую ночь Рождества.
А вот приход волхвов состоялся значительно позже. Во-первых, согласно Евангелию, волхвы увидели Младенца и его Мать уже в доме, а не в пещере, Младенец уже не лежал в яслях. Исследователи предполагают, что волхвы могли прийти к Младенцу на поклонение в течение временного промежутка до 2 лет. Из евангелия от Матфея мы знаем, что царь Ирод приказал избить младенцев до двух лет после того, как волхвы, не возвратившись к нему, вернулись к себе на родину. Конечно, Ирод исходил только из того, что рассказали ему волхвы о времени явления звезды.
Установлено, что она явилась за два года до Рождества. Но волхвам нужно было время на то, чтобы исследовать древние книги, понять, что означает небесное знамение, чтобы собраться вместе и из Вавилонии или даже из Персии добраться до Палестины.
— Известно, что проводились астрономические изыскания по поводу природы Рождественской звезды…
— Что касается природы самой Рождественской звезды то, начиная с Иоганна Кеплера, была выдвинута гипотеза, что это была собственно не звезда, а сближение планет: Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб. Такое явление, по астрологическим представлениям, предвещало рождение великого царя. Это произошло в 6 году до нашей эры и было хорошо известно ученым всего тогдашнего мира.
Впрочем, все это только гипотеза. Многие из святых отцов говорят о том, что небесное явление, которое увидели волхвы, было ангелом в образе звезды.
Если быть более точным, то упомянутое сочетание планет имело место за шесть лет до 1 года н.э., а рождество Христово произошло раньше 1 года н.э. В этом несоответствии конечно «виноваты» не евангелисты, а средневековые ученые, прежде всего монах Дионисий Младший, который в VI веке синхронизировал таблицы библейской истории и античные исторические хроники. У него так получилось, что царь Ирод умер за четыре года до рождения Христа, если исходить из нашей современной хронологии. Таким образом, Христос не мог родиться позже 4 года до н.э., поэтому дата 1 год н.э. – абсолютно условна.
— Есть ли особенности изображения Рождественской звезды на иконах?
— На иконах всегда изображается сегмент неба, то есть как часть окружности, от которой идет луч, разделяющийся натрое, что, конечно символизирует свет Триединого Божества.
— Вернемся к нашей беседе об иконографии Рождества…
— Эта фреска из храма Санта-Мария в Кастельсеприо (здесь – фрагмент. – М.Г.) датируется VII-VIII веком. Если рассмотреть всю изображенную сцену, то мы увидим, что она уже содержит в себе все элементы позднейшей иконографии: Мария, лежащая на ложе, ясли с Младенцем, сидящий Иосиф, омовение Младенца: повивальная бабка держит Его на коленях, а служанка льет воду в сосуд; Ангел, в возвещающий пастухам о Рождестве, стадо, деревья. Все это изображено на фоне гористого пейзажа, ясли стоят в пещере. Согласно очень раннему преданию, которое было впервые зафиксировано св. Иустином Философом во II веке, Рождество Христово совершилось в уже известной тогда пещере. Видимо, она находилась под домом и в ней держали скот, поэтому там и стояли ясли. Сейчас в этой пещере поставлена копия яслей, установлен православный престол, латинская надпись под которым гласит, что на этом месте Дева Мария родила Иисуса Христа.
Таким образом, к VII-VIII веку формируется изображение иконы Рождества в достаточно полном варианте.
___________________________
Теперь обратимся к классическим византийским изображениям этого праздника. Византийская иконография всех двенадцати главнейших праздников окончательно складывается в послеиконоборческую эпоху, примерно к IX веку. Рассмотрим сначала более раннюю синайскую икону Рождества Христова, которая датируется VII-IX веком. Это икона провинциальная, написанная, видимо в самом монастыре св. Екатерины в эпоху упадка живописного искусства, поэтому она такая яркая, несколько примитивная, напоминает образцы народной живописи.
Здесь мы видим почти все те же элементы, кроме волхвов. Помимо овечек, которые изображают стадо пастухов, изображены вол и осел, которые фланкируют ясли. Появление этих животных на иконе объясняется двумя библейскими текстами. Во- первых это место из книги пророка Исайи (1. 3): «Вол знает хозяина своего, и осел – ясли Господина своего». Хотя у Исайи эти слова употребляются совершенно в другом контексте, о Рождестве здесь речи не идет, а говорится о неверности Израиля. Во-вторых это стих из книги пророка Аввакума (3. 2), где в греческом переводе есть такие слова «Ты будешь познан посреди двух животных».
_____________________________________
Теперь мы перенесемся на несколько веков вперед, в поздний XII век.
Здесь мы видим классическое византийское изображение Рождества. Эта икона из полиптиха, поэтому она небольшая и иконография здесь не самая развернутая. На иконе изображено только самое необходимое: Мария, Младенец, Вифлеемская звезда, луч которой падает на Христа, в ясли смотрят вол и осел, сзади – горы и четыре ангела, праведный Иосиф. Интересно, что Мария не смотрит на Младенца, а Иосиф вообще отвернулся в сторону. Почему? Думаю, в ту эпоху этим вопросом не задавались, просто такое расположение фигур позволяло лучше скомпоновать всю сцену.
Сама сцена довольно сложная, она соединяет в себе ряд разновременных событий на одной плоскости. Это, вообще, является одной из основных особенностей иконописи. Здесь мы также видим классический стиль византийской живописи, золотой фон и высокое качество исполнения.
— Что означает золотой фон на иконе?
— Золотой фон появляется в византийском искусстве благодаря тому, что он не изображает свет, а сам является светом. Таким образом, золото – наиболее адекватное изображение света в живописи.
Теперь мы оказываемся в XV веке, это эпоха Палеологов, поздневизантийское искусство. В это время стиль изображений становится более мягким, подчас более многословным и повествовательным. Напомню, что к позднепалеологовскому искусству относился Андрей Рублев с его школой. Это время, когда Русь уже давно была православной страной. Вместе с христианством она получила технику иконописания, традиции и иконографию.
Здесь мы видим опять все те же элементы. Интересно, что ангелы стоят за горой, а один из них возвещает пастуху благую весть. Об этом так и сказано в Евангелии: сначала явился один ангел, а лишь потом все воинство Небесное воспело песнь: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!» Пейзаж приобретает форму горы, в отрогах которой помещаются отдельные события истории Рождества, разделенные во времени и пространстве.
— Как связано изображение разновременных событий на иконе с ощущением иконописцами категории времени?
— Иконописец рассматривает события с точки зрения не земной, а небесной, Божественной. А Бог, как мы знаем, существует вне времени и над временем, никаких временных границ для Него нет. Поэтому вполне законно на одной доске изобразить разновременные события. Кроме того, это связано и с литургической составляющей, поскольку праздник Рождества, как и любой другой праздник, представляет собою переживание заново празднуемого события, настолько сильное и явственное, что все как бы происходит перед нашими глазами.
В одном из самых известных песнопений Рождества говорится: «Дева днесь Пресущественного раждает», то есть «Дева сегодня рождает Того, Кто выше всякого существа». Икона Рождества является центром празднования и выкладывается на аналой в центр Храма, она все время находится перед глазами, вокруг нее разворачиваются многие важные моменты службы, особенно всенощной. Верующие ощущают, что это происходит, действительно, днесь, не две тысячи лет назад, а именно сегодня, сейчас.
_____________________________
Что касается русских изображений Рождества Христова, то они всем более известны. Вот, например, икона из Благовещенского собора Московского Кремля, ранее она приписывалась Андрею Рублеву, сейчас его авторство оспаривается. Но точно можно сказать, что это икона рублевского времени или чуть более позднего периода.
Это русское классическое изображение данного праздника. Здесь мы видим очень мало иконографических отличий от византийских икон. Есть лишь одно небольшое: ангелы, поклоняющиеся Младенцу перед яслями. Естественно, имеется в виду невидимое поклонение, потому что ангелы невидимы глазу человеческому до тех пор, пока, по воле Божией, не откроются наши духовные очи. Об этом событии в Евангелии не сказано, но говорится во многих богослужебных песнопениях. Вероятно, иконописец вводит этот элемент ради симметрии. Вообще, русские иконы, в отличие от византийских, тяготеют к симметрии, к силуэтности, а колориту свойственно сопоставление открытых ярких цветов.
В верхней части иконы мы видим едущих на конях волхвов. Здесь, в согласии с историей, они изображаются только подъезжающими к и взирающими на звезду. С другой стороны, в паре с волхвами изображены ангелы, один из которых благовествует двум пастухам, которые находятся в среднем регистре. Предполагается, что остальные три ангела поют небесную песнь.
Надо отметить, что для русского иконописца горы – это что-то сказочное, он их никогда не видел. То же касается и архитектуры: если грек изображал те самые античные здания, которые сохранились с дохристианских времен, то русский их просто копировал с образцов. Со временем «античные» здания на русских иконах стали по своему внешнему виду более похожими на наши родные деревянные хоромы.
В нижней части – две сцены. Иосиф с престарелым пастухом и омовение Младенца. Между ними – овечки и деревья. Это тоже характерная черта русских икон: они не любят пустоты. Что касается престарелого пастуха, некоторые, с легкой руки князя Евгения Трубецкого, одного из первых исследователей русских икон, считают, что этот пастух своими беседами искушает Иосифа, заставляя его усомниться в истине бессеменного Рождества Иисуса Христа. Однако, это противоречит иконографии, так как на многих иконах этот пастух изображается отдельно от Иосифа. Так что, между этими двумя образами в иконографии не прослеживается никакой устойчивой связи. Это, скорее всего, была просто какая-то легенда иконописцев, которой Трубецкой решил объяснить чисто жанровый сюжет.
Иконы Рождества XV и раннего XVI века очень близки к тому, что мы только что видели, и различаются лишь в деталях.
На иконе тверской школы из Кашина мы видим, что ангелы и волхвы поменялись местами.
__________________________
Чем позже, тем искусство становится многословнее. Иконы начинают включать в себя, помимо основного события Рождества, дополнительные сюжеты: откровение Иосифу о бегстве в Египет, волхвы перед Иродом, самое бегство в Египет, избиение младенцев и другие. Нередко эти события изображались в достаточно случайном порядке. Но это исправлялось тем, что иконы, которые даже называли «книгами для неграмотных», подробно растолковывались каким-нибудь грамотеем, всем, кто сам не мог прочитать Евангелие. И, видимо, благодаря таким «книгам» евангельские события очень хорошо запоминались.
Начиная с середины XVII века, на Руси появляется большое количество западных гравюр и мастеров из Украины и Белоруссии, которые работали под сильным влиянием католических живописцев. На Руси появляются и стилистические нововведения, и новые иконографические мотивы. Например, эта икона для современного зрителя может казаться более понятной, чем те, которые мы видели. Мария указывает пастухам на Младенца, а пастухи в благоговении сняли шляпы совершенно западного образца. Мы видим, что скот, как и деревья, изображены более натурально. Также, согласно западноевропейской традиции, вертеп на иконе изображен справа в виде полуразрушенного хлева, хотя исторически это была пещера.
В дальнейшем иконы все более напоминают картины религиозного содержания. Подобные иконы писались в эпоху барокко и классицизма, и пишутся до сих пор. Но сейчас у нас полная свобода, поэтому все больше возрождается стремление писать икон в традиционном православном стиле.
— Можно ли говорить о символике цвета в иконе Рождества Христова?
— Одежды Божией Матери воспринимаются современным зрителем как коричневые, как указание на ее скромность и непритязательность. На самом деле это пурпур, царственный цвет. Таким образом, Она изображена как Царица Небесная в пурпурном мафории (платок, который накидывается на голову и закрывает фигуру почти до колен). На одеждах Богоматери изображаются золотые каймы. Это объясняется словами псалма 44, где говорится о браке сына Царя, невеста которого «рясны златыми одеяна и преиспещрена». Рясны – это фестоны или бахрома. На лбу Божией Матери и плечах изображаются три звезды, которые символизируют Ее приснодевство: она Дева до Рождества, в Рождестве и после Рождества.
Пелены Младенца всегда белые, ложе Богородицы красное, вероятно, в связи с постояннно звучащим сравнением Ее с Неопалимой купиной. Но в выборе цвета одеяния других персонажей иконописец был достаточно свободен. Так что не следует увлекаться произвольным символическим толкованием всех цветов в иконе.